nike_vik | ...подводная часть айсберга...

У меня собака. Русский черный терьер. На самом деле, «у меня» с некоторых пор это уже громко сказано: когда я переезжала, мы делили зверюху с родителем. Жестоко было бросать его, родителя, совсем в одиночестве — и Джинище осталось колбаситься по привычной относительно большой квартире.

Джинище имеет много имен, от Поросюхи до Рыльника. Одно из самых употребительных — БожескоеНаказание. Второго такого существа я, чесслово, не встречала ни разу. Это бессовестное, ненасытное, неконтролируемое, крайне эмоциональное, с большим трудом поддающееся дрессуре и при этом абсолютно безобидное существо. Какой там терьер, какая там СобакаСталина...

Экспериментальным путем удалось выяснить, что БожескоеНаказание не ест только лимоны. Все остальное ест. Даже черный перец шариками. В детстве она очень любила ездить на швабре. Только примостишься помыть пол, как тебе на тряпку 30 кило — хлобысь! - и дальше можешь делать, что хочешь, 30 кило и много острых зубов придется таскать за собой.

БожескоеНаказание возлюбили всем двором и его окрестностями. Ее знают в морду и в хвост, и в гриву тоже. Выйти на прогулку невозможно — до сих пор приходится бить по рукам собачников, которые норовят погладить или угостить.

При этом она невероятно пуглива и с тараканами. Например, она ненавидит строительные навесы (это когда у забора сверху крыша и деревянный настил). Затащить ее под такой навес под силу разве что Валуеву. Да и тот серьезно пострадает в процессе. А однажды она узрела кучку обычных кирпичей в ночи и в свете фонаря — и так ее это впечатлило, что она облаивала ее долго и с удовольствием десять минут, обходя по периметру. За километр.

Сейчас ей семь лет. И у нее опухоли. Последние три с лишним месяца ее резали и лечили, лечили, лечили, доверяя врачу. А несколько дней назад попался другой ветеринар, который заявил, что надо срочно под нож и не просто резать, а резать глобально и мощно, «не дожидаясь перетонитов».

А мы не знаем... это жуткое чувство, когда решение надо принять, но что будет в итоге — не спрогнозировать и не узнать. И, может быть, лучше не трогать и жить, как жилось, сколько отмерится.