...в преддверии арбузов...
Jun. 24th, 2004 12:19 amОднажды мне было грустно и одиноко. И решила я посадить себе арбуз. Мол, подрастет за зиму, по весне, может, и будет, чем на десерт закусить. Набрала горстку косточек и рассадила по всем ящичкам, которые могла найти в доме (благо ящичков пластиковых хватало - не помню, то ли из-под военных респираторов, то ли из-под чего-то подобного).
Как минимум десять раз в день я подходила к каждой коробочке и ковыряла пальцем землю, в надежде увидеть наконец-то долгожданный росток. Но ничего не происходило. Только в одном горшке какая-то плесень развелась. От излишней сырости, надо полагать.
Расстроилась я, что не выйдет из меня садовода, и перестала мечтать об арбузах. А потом как-то подошла к окну - а в одном горшке нечто зелененькое виднеется. Кривое, загнутое крючком, но живое. Коробочка немедленно была схвачена с подоконника и поставлена под лампу и к батарее. Мне тогда, наверное, казалось, что арбузы можно выращивать зимой, как цыплят в инкубаторе, достаточно только их по-человечески, вернее, по-куриному, высидеть.
Росточек тем временем упорно рос и вымахал аж до 32 см (ежевечерне измерялся линейкой, а результат измерений заносился в синюю тетрадочку). Я хвасталась родителям, а на двери в комнату вывесила табличку "Мичурин. Не входить". Радость продолжалась целый месяц.
А потом, буквально за два дня мой арбуз захирел. Напрасно я выставляла его под скудные черезстекольные лучи северного солнца. Он желтел, увядал, и, под конец, печально помер, обвиснув вокруг длинной палочки, к которой был привязан.
Это была настоящая трагедия. Не помогла росточку моя любовь к зеленым насаждениям. Не видать мне своих личных арбузов, выращенных на подоконнической грядке. И плантации своей арбузной я никогда не увижу. Грустно и печально жить на свете...
Как минимум десять раз в день я подходила к каждой коробочке и ковыряла пальцем землю, в надежде увидеть наконец-то долгожданный росток. Но ничего не происходило. Только в одном горшке какая-то плесень развелась. От излишней сырости, надо полагать.
Расстроилась я, что не выйдет из меня садовода, и перестала мечтать об арбузах. А потом как-то подошла к окну - а в одном горшке нечто зелененькое виднеется. Кривое, загнутое крючком, но живое. Коробочка немедленно была схвачена с подоконника и поставлена под лампу и к батарее. Мне тогда, наверное, казалось, что арбузы можно выращивать зимой, как цыплят в инкубаторе, достаточно только их по-человечески, вернее, по-куриному, высидеть.
Росточек тем временем упорно рос и вымахал аж до 32 см (ежевечерне измерялся линейкой, а результат измерений заносился в синюю тетрадочку). Я хвасталась родителям, а на двери в комнату вывесила табличку "Мичурин. Не входить". Радость продолжалась целый месяц.
А потом, буквально за два дня мой арбуз захирел. Напрасно я выставляла его под скудные черезстекольные лучи северного солнца. Он желтел, увядал, и, под конец, печально помер, обвиснув вокруг длинной палочки, к которой был привязан.
Это была настоящая трагедия. Не помогла росточку моя любовь к зеленым насаждениям. Не видать мне своих личных арбузов, выращенных на подоконнической грядке. И плантации своей арбузной я никогда не увижу. Грустно и печально жить на свете...